Когда я говорю о своем прошлом, люди думают, что я пересказываю какой-то фильм

Это необычная история. Мария из Кемеровской области — спортивная, веселая и умная девушка. Но в какой-то момент в ее жизни появились наркотики. И все пошло «не туда»: несколько лет употребления, 6 реабилитаций и другие проблемы, с которыми сталкивается наркозависимый человек. Врачи-наркологи разводили руками и не знали, как ей помочь.

Но когда в жизни Марии появился ВИЧ, все изменилось. Как ей удалось поменять свою жизнь, как она смогла сама справиться с наркозависимостью, откуда появились силы, которых раньше не было? Мария говорит, ей просто очень захотелось жить…

— Мне очень сильно помогло, что тема ВИЧ обсуждается в сети и не замалчивается. Даже несмотря на злобные комментарии хейтеров. Поэтому тоже хочу принять участие и рассказать свою историю — может, и она поможет кому-то.

Все самое страшное, что можно представить о наркомании, — все это Я

На сегодняшний день я обычная мама в декрете, ничем особо не отличаюсь от других людей. Сейчас я самый тихий и мирный человек, который только может быть. Но в прошлом — я совсем другая.

И мое милое личико совсем не соответствует тому, что у меня происходило внутри. Сейчас я уже 2,5 года не употребляю наркотики, алкоголь и вообще все, что хоть как-то может изменить сознание. И за этот период моя жизнь кардинально изменилась.

Когда я рассказываю о своем прошлом, люди просто не верят — думают, что я пересказываю какой-то фильм.

Я — всеядный наркоман. Все, что можно было запихать в себя, я пихала. Тогда мне казалось, что я живу в каком-то мультике или компьютерной игре. А на самом деле, это не игра вовсе, а моя жизнь, которая могла закончиться в любой момент. И это страшно.

Я родилась в семье, где были мама, папа и бабушка. Мой папа был наркозависимым, а мама периодически выпивала. Недавно она мне призналась, что дочерью меня никогда и не воспринимала — я была для нее кем-то вроде младшей сестры. Поэтому особого участия в моей жизни она не принимала. Да, она меня, конечно, обеспечивала, но какой-то любви я от нее не получала. Но я очень любила папу. Хотя своим детским мозгом я не понимала, что происходит у нас в семье — откуда все эти крики, конфликты и т.д.

Потом меня отправили жить к бабушке. Было очень тяжело, потому что бабушка, во-первых, старенькая, а во-вторых, все-все мне запрещала. Например, нельзя было звонить по домашнему телефону — мне приходилось обманывать даже в таких мелких вещах.

Еще я профессионально занималась спортом — плаванием. Я вставала на утренние тренировки в 5 часов. Потом шла в школу. После школы я чаще всего не успевала прийти домой — сразу ехала на вечернюю тренировку, и только поздно вечером приходила домой. Делала уроки, ложилась спать. И так каждый день.

Однажды мне бабушка сказала, что я должна возвращаться домой до захода солнца, потому что я девушка. Но как это сделать — у меня тренировки вечером! Я, честно говоря, хотела из этого ада поскорее вырваться.

Потом начался подростковый возраст. Училась я хорошо, можно сказать, все схватывала на лету — поэтому сложностей в школе у меня не было. Но я постоянно воровала, наверное, лет с 4. Например, приду в гости, увижу какую-то вещь, которая мне понравится, и забираю ее себе — я считала, что имею право так делать. Меня пытались переучить, но безрезультатно. В 6 классе я украла у одноклассника телефон, продала его на рынке и поехала кататься на каруселях. Потом это все раскрылось, и меня перевели в другую школу. Я продолжила учебу и тренировки. В конце 8 класса я познакомилась с алкоголем.

У меня всю жизнь было очень странное мировосприятие. Я постоянно себе что-то придумывала: подруг, друзей, что я супергерой, ждала, когда ко мне заползет человек-паук через окно.

Когда я попробовала алкоголь, я почувствовала такое облегчение от того, что мне не надо больше ничего придумывать.

Если в 8 классе я была хорошей девочкой, которая училась, то в 9 классе я была уже нечто среднее между эмо и панком — все лицо проколотое, прическа соответствующая. У учеников младших классов я отнимала мелочь и покупала себе коктейли алкогольные, но продолжала ходить на тренировки.

Когда у меня появился доступ к интернету, я узнала о существовании наркотиков. И начала пробовать аптечные препараты — «кайф за 10 рублей». Все, что я могла достать, я все перепробовала.

Потом я познакомилась с компанией — тогда все эти «интересные вещества» полились рекой. Я быстро влилась, бросила плавание и начала встречаться с диджеем. И с тех пор я завязала с алкоголем, перешла полностью на наркотики.

Сначала это было только по выходным раз в 2 недели, потом каждые выходные, а потом и по будням.

А позже я села на антидепрессанты, и у меня не осталось вообще трезвых дней.

Сначала мне стало от этой мысли тревожно, а потом я себя успокоила: это же круто — я, по сравнению со своими сверстниками, живу такой интересной жизнью.

В школу я ходила, но ходила обдолбанная. Я никогда ни от кого не скрывала, что употребляю наркотики. Пару раз вызывали в школу маму. Она пыталась меня в наркологичку определить, но я всегда приезжала с чужими анализами — поймать меня было невозможно.

Вранье уже стало частью моей жизни. Я врала всем, включая себя.

После школы я поступила в медицинский институт в Новосибирске. Наверное, сейчас будет смешно, но я мечтала стать врачом-наркологом. У меня отец был наркозависимым, и я решила, что хочу помогать наркоманам. Мне казалось, что я, чтобы стать первоклассным специалистом, должна все наркотики попробовать на себе. Я полгода ходила в институт, начала опять плавать. Но это было очень тяжело — в школе я привыкла особо не напрягаться, а в ВУЗе надо было учиться. И через 6 месяцев у меня произошел эмоциональный срыв. Я уехала в Новокузнецк и неделю не появлялась в институте. А неделя пропуска в медицинском ВУЗе — значит, оставайся на второй год.

И я опять плотно села на наркотики. Институт я бросила. Денег у меня было много, наркотиков тоже, жили мы весело — 1,5 года пролетели как одно мгновение.

Но в какой-то момент я посмотрела на себя в зеркало и ужаснулась: я весила 39 кг при росте 164 см, все лицо у меня было в каких-то язвах и гнойниках. Когда я выходила на улицу, в меня тыкали пальцем.

Я поняла, что это совсем не то, чего я хотела в жизни — что-то пошло не туда.

И я поехала на свою первую реабилитацию. Забегая вперед скажу, что у меня было в общей сложности 6 реабилитаций. Это стало моим образом жизни. Поеду в центр, приведу себя в порядок, вернусь — и опять употребляю. Так я прожила 5 лет.

В реабилитационном центре я познакомилась с мужчиной, который был героиновым наркоманом. После чего я тоже начала употреблять внутривенно — как раз в тот момент, когда мой папа бросил колоться. Я знала все, что пережил за 15 лет употребления мой отец (кстати, на тот момент у него уже был положительный ВИЧ-статус и гепатит С), я знала, к чему может привести внутривенное употребление — но меня это не остановило.

Я считала, что у меня никогда не будет ВИЧ, потому что у меня всегда был свой шприц.

Но я не знала, что нельзя, например, в один раствор лезть с другими наркоманами. Я считала, что можно пользоваться одним шприцем со своим мужчиной, потому что у него «все хорошо», хотя он, естественно, не проверялся.

Гепатитом С я заразилась через 2 месяца внутривенного употребления. Я опять превратилась в подобие человека. И что самое интересное, у меня на протяжении 1,5 месяцев держалась температура 39, однажды она поднялась до 42. Периодически появлялись разные болячки, я очень часто вызывала скорую. Врачи приезжали, делали укол и уезжали. Говорили, что это все из-за наркотиков.

Парацетамол, терафлю мешками и наркотики — вот и все мое лечение.

В какой-то момент я поняла, что центры реабилитации мне не помогают, и вспомнила, что у меня есть родители. Позвонила маме и попросила мне помочь. Меня отправили в психиатрическую больницу, но и там я себя показала во всей красе. В конечном итоге меня выгнали. И тогда я начала воровать деньги у родителей и продолжила принимать наркотики. И опять попала в наркологию. Там у меня уже было прозвище — «Маша, которая жить не хочет». А наркологи, которым я все честно рассказала, разводили руками и говорили — мы не знаем, как тебе помочь. Тогда я находила это забавным: «Я такая крутая, что даже наркологи не знают, как меня лечить».

А в глубине души мне стало страшно — если специалисты не знают, как мне помочь, кто мне поможет тогда? Но это было только начало. Пришли мои анализы — положительный на гепатит С, но он был в спящем состоянии, и сомнительный анализ на ВИЧ.

Я пошла в СПИД-центр, сдала анализы там, и диагноз ВИЧ у меня подтвердился.

Такое ощущение, что я переступила какой-то рубеж. Теперь у меня ВИЧ, у меня наркозависимость — и никакого стремления к жизни.

Продолжение следует…

О том, как Марии удалось справиться с наркозависимостью, принять диагноз ВИЧ и вернуться к нормальной жизни — читайте в следующем выпуске «Коллаж».