ВИЧ не должен являться помехой быть счастливым родителем

Ольга Кузина, равная консультантка, член Ассоциации «Е.В.А.», мама двух прекрасных детей, руководитель Центра социальной помощи «Участие» в Тольятти. Ольга рассказала Life4me+ о том, как попала в активизм, какой путь прошла, и о счастье быть мамой. О ежегодном летнем слете детей, живущих с ВИЧ, и том, что диагноз не мешает быть прекрастным и счастливым родителем, читайте в нашем свежем интервью.

Ольга, расскажи, как ты попала в психологию? Почему гештальт?

Это все началось от Светы Изамбаевой*. Психология мне совсем не подходила, так я раньше считала. Как потом оказалось, просто не с теми психологами работала. А когда я увидела, насколько профессионально могут работать настоящие психологи, как можно максимально безболезненно вытащить даже самые старые и тяжелые травмы, я поняла, насколько это нужная штука. По отношению к мне в жизни было много дискриминации, поэтому доверие у меня глобально упало ко всем. Света Изамбаева – это одна из тех, кому я действительно смогла довериться. Она однажды сказала, что мне нужно идти на гештальт - и я решила, что пойду.

Когда я пришла на первую встречу, сказала, что у меня нет своих проблем - я пришла учиться, чтобы потом работать с детьми. Но в третью трехдневку у меня все-таки полезли проблемы.

Что за трехдневка? Расскажите подробнее про эту процедуру.

Гештальт состоит из трех частей: первая ступень, вторая, третья. На первой ступени раз в два месяца проходит групповая трехдневка: мы себя прорабатываем три дня (пятницу, субботу, воскресенье) в группе от восьми человек. На протяжении двух лет у нас была состоявшаяся группа – мы задержались немного на первой ступени, потому что многие люди не выдерживали и отваливались. Из первой ступени нас вышло всего два человека, и нам пришлось ждать других ребят, которые закончат, чтобы к ним присоединиться. Получается раз в два месяца по три дня проходили групповые занятия, а между ними индивидуальные консультации с психологом. Гештальт мне оказался очень близок. Это как раз та тема, где тебе комфортно, а не где говорят, как должно быть.

Как ты на данный момент формулируешь для себя цель: ты сначала пришла, чтобы помогать, а что сейчас?

Я всегда думала, что я живу для кого-то. Но теперь я понимаю, что в первую очередь живу для себя. Нужно обязательно быть в гармонии с самой собой, чтобы дальше отдавать эту гармонию другим людям. Это мой ресурс. Я работаю равным консультантом. И если у меня не будет этого ресурса, я не смогу ничего сделать ни в семье, ни на работе. Мне надо быть постоянно в тонусе, чтобы не допустить эмоционального выгорания. Это мой комфорт, это в первую очередь для меня, а не для людей.

Как ты восстанавливаешься? Есть ли у тебя такие вещи, которые стали обязательными?

Первый вариант – это психолог, мы раз в неделю с ним общается. И второе – это горы. Я очень люблю горы. Если вдруг я понимаю, что я не могу справиться с какой-то ситуацией, если мне все говорят, а я не беру – тогда я еду на какой-нибудь источник, в горы, чтобы восстановиться. Мне надо выдохнуть и «протрезвиться». И только потом я могу спокойно и продуктивно вернуться к работе.

Сколько сейчас времени ты посвящаешь социальной работе, консультированию? Это основная твоя занятость?

Да, это моя основная работа. Раньше я много времени тратила на работу – до 20 часов. По запросу могла лететь куда угодно и в любое время. Сейчас я стараюсь свои границы отстаивать, чтобы не допустить выгорания. В основном это стандартный рабочий день с 10 до 18: я что-то пишу, куда-то еду, консультирую, помогаю, отвечаю на запросы и т.д.

Семья как относится к этому? Поддерживает?

На сегодняшний момент меня очень поддерживают. И не только семья, но и мое окружение. Я очень рада, что вокруг такие люди, которые верят в меня. Когда случаются какие-то стрессовые ситуации, я понимаю, насколько это круто, что я не одна. У меня нет родителей, они умерли, но они два ангела за моими плечами, я ощущаю их поддержку, потому что во мне-то они живы. Мой муж раньше говорил, что я слишком много внимания уделяю работе. Но сейчас он видит перемены и в нашей семье, и в людях, которые ко мне обращаются. Теперь он поддерживает меня, говорит, что я делаю очень важное и нужное дело. Дочь моя восьмилетняя меня тоже поддерживает: говорит всем в школе, что очень гордится мной, потому что понимает, насколько нужное дело я делаю. И сын тоже поддерживает.

Тяжело вообще дается совмещать работу и семью?

Тяжело, да. Мой муж дальнобойщик, его часто нет дома. И я по работе много езжу. Дочку периодически приходится оставлять у друзей, здесь у меня обычно появляется чувство вины - получается такой эмоциональный разрыв.

Я недавно начала еду заказывать! Наконец-то позволила себе (смеемся). Чтобы хоть об этом голова не болела.

А как вообще началась эта история с консультированием?

Эта история началась в далеком 2013 году. Я тогда была беременна дочкой. Мне было важно понимать, какие именно лекарства я пью и насколько они эффективны. Плюс мой сын уже скоро должен был начать принимать терапию, а мне важно было знать, что ему могут назначить.

Тогда мой сын еще не знал о диагнозе, и я должна была ему сообщить.

Сколько ему было лет ему на тот момент?

Терапию он начал пить в 11 лет. Про диагноз ему я сказала перед слетом. (Лагерь для детей, живущих с ВИЧ, и их родителей. Слет организован посредством фонда Светланы Изамбаевой. Обязательное условие, чтобы дети, которые попадают в лагерь, знали о своем статуе. – Прим.редактора). Это был некий пинок, потом что у меня не хватало сил рассказать сыну о диагнозе. Я просила психолога в СПИД-центре помочь, но помощи не получила. Тогда я попросила координаты других родителей с подобной проблемой – тоже безрезультатно. Я попросила дать им мой номер, потому что я знаю, что наш город очень поражен, должны быть такие же родители, как я. Сейчас, когда, я уже встречаю и знакомлюсь с людьми, я понимаю, что не одна такая, кто просил. Не понимаю, в чем была сложность – видимо, чем меньше мы знаем, тем кто-то крепче спит.

Мне очень нужна была помощь. Хотя на тот момент я уже вела группу взаимопомощи у нас в городе – по правам и по терапии. И когда я наткнулась на этот слет, сразу написала Свете Изамбаевой. Я ничего не знала ни про активистов, ни про слет, ни про Свету. Я даже не стала ничего выяснять – это была моя мечта. Я купила билеты. Мне говорят: «Оля, куда ты едешь?» А я отвечаю: «Я не знаю, куда я еду, я просто знаю, что мне надо!» Потом я решила все-таки изучить вопрос, оказалось, что Свету Изамбаеву знают все, кроме меня. Очень жаль, что о таких людях не говорят у нас в СПИД-центрах. И перед слетом мне пришлось все-таки рассказать сыну и о лагере, и о том, почему мы туда едем. Он воспринял на удивление спокойно. Хорошо, что на тот момент он уже знал про то, что такое ВИЧ – на классном часе в школе мы рассказывали детям об этом.

На слете я хваталась за все: хотела и с подростками поработать, у нас была и родительская группа – мне все было интересно и все важно. Здесь я получила определённый опыт, который мне был нужен.

Я очень ответственно ко всему подхожу. Раньше я считала, что у меня не хватает опыта, чтобы называться равным консультантом. Я пошла учиться, я сдавала экзамен нашему эпидемиологу. И тут, пообщавшись с людьми, я поняла, что уже созрела. В 2018 году я вступила в Ассоциацию «Е.В.А.», и во многих проектах участвую как равный консультант, и как психолог, работающий с родителями положительных детей, и сопровождаю семьи, которых затронул ВИЧ.

Какие ключевые изменения произошли с тобой: с той тобой, которая была до первого слета, и вот сейчас?

Первое, что я хотела бы выделить – это отношения с моем сыном. Для меня это было очень важно и очень страшно все эти годы. Я не могла с ним сблизиться из-за своих страхов. Сейчас я стала с сыном гораздо искренней. Я очень жалею, что вот эти мои страхи мешали мне быть ближе к нему. Как я сейчас говорю: «ВИЧ не должен являться помехой быть счастливым родителем». Я стала более уверенной в себе, чувство вины я свое проработала. Я вполне самодостаточная и хорошая мама.

Я всем сейчас говорю, что не важно откуда, не важно уже как – это есть сейчас и здесь, и мы с этим живем.   

Во мне очень много изменений. Я та – неискренняя и с каменной маской, и я сегодняшняя – искренняя с честным лицом. Это два разных человека.

Как ты пришла к решению открыть лицо?

Сейчас я понимаю, что можно жить спокойно, не боясь пойти куда-то или отправить ребенка без лишних вопросов. Мне в какой-то момент захотелось донести людям, что можно жить вообще ПО-ДРУГОМУ. Нужно найти в себе силы и изменить этот путь. Да, мы можем сталкиваться с какими-то неприятностями, но в основном это все в наших головах. Сейчас я это уже точно выяснила.

Потом я выложила фотографию в Ассоциации «Е.В.А.» как равный консультант.

Написала на своей странице в соцсетях «равный консультант», много писала про ВИЧ. Кто-то отписывался, кто-то наоборот добавлялся. Кто-то «освободил энергию для новых людей» (смеемся). Но на самом деле, я увидела много поддержки. И когда мне Света предложила выступить в прямом эфире ЮНЭЙДС в одноклассниках, я очень испугалась. Когда я дома начала об этом говорить, мне сказали: «Ну Оля, ну сколько уже можно?..» И тогда я поговорила с сыном, потом что его это касается почти так же, как и меня. Сейчас он уже взрослый самодостаточный человек, ему 17 лет, он работает, у него есть девушка, он сам себя обеспечивает. Я знаю, что он здравый ребенок и он даст нормальное решение. Он мне сказал, что вообще не против и об этом реально надо говорить. Получив эту поддержку, и понимая, что кто-то должен это сказать, я приняла предложение.

Что потом произошло? Ты, вероятно, волновалось?

Я очень волновалась, у меня даже компьютер заклинило. Но эфир получился очень классный – это один из лучших эфиров, которые у меня были. Я впервые говорила без бумажек и реально получила удовольствие: от своей искренности, от своей готовности говорить об этом. На следующий день я проснулась с короной на голове (смеемся). Я получила суперкрутую обратную связь от своих знакомых и была очень довольна результатом.

Еще одна новость – мы вчера наконец-то зарегистрировали НПО. Не могли долго добить это дело, но вот свершилось, с третьего раза.

Поздравляю! Как называется организация?

Автономная некоммерческая организация «Центр социальной помощи "Участие"».

Город Тольятти, да?

Да, все верно. И у меня уже есть коллеги, которые готовы меня поддерживать в этом проекте.

Ты будешь в организации кем?

Я руководитель организации.

Поделись своими мечтами, планами?

Ох, как у меня много всего сейчас на ум пришло!

Прежде всего мне хочется внести свой вклад в то, чтобы люди с ВИЧ жили спокойно. Знали свои права. Чтобы наши дети воспитывались в спокойной атмосфере. Я планирую продолжить работать с семьями, которых коснулся ВИЧ. Мне хочется открыть глаза не только на какие-то явные проблемы, но и на скрытые, на те, о которых еще, может быть, никто не задумывался. Это огромная работа, и я понимаю, что я в одиночку ее не сделаю. Но консолидацией сил, я уверена, мы достигнем еще больших результатов. Что касается меня, я мечтаю жить в какой-то теплой стране на берегу океана.

Небольшой традиционный блиц-опрос. Что для тебя материнство?

Огромная радость, восхищение, огромный плод любви, что-то необъятное, теплое и прекрасное.

Что для тебя жизнь с ВИЧ?

Как нестранно это прозвучит, это очень мощное развитие для меня. Я сейчас делаю то, что давно хотела сделать. Живу сегодня так, чтобы я завтра проснулась, и мне было радостно за вчерашний день.

Для тебя счастье – это когда…?

Когда я проснулась утром, и у всех моих близких все хорошо. Для меня счастье – жить не просто так. 

И напоследок несколько слов нашим читателям.

Мне хочется, чтобы люди не забывали, что они ЧЕЛОВЕКИ в первую очередь. И я хочу, чтобы люди оставались людьми, несмотря на социальные и все другие статусы. И в каждом сердце было добро, любовь и счастье. Хотелось бы пожелать, чтобы каждый человек делал атмосферу вокруг себя, начиная с себя.

*Светлана Изамбаева - Основатель и руководитель фонда «Светланы Изамбаевой», медицинский психолог и руководитель информационного центра комплексной медико-социальной, психологической и юридической поддержки ВИЧ-инфицированных СПИД центра Республики Татарстан, консультант международной организации труда, член Межведомственной комиссии по ВИЧ/СПИД при Кабинете Министров Республики Татарстан, член «Консорциума женских неправительственных объединений Российской федерации», член Ассоциации «Е.В.А.», ассоциированный член Евразийской Женской сети по СПИДу, «Мисс Позитив 2005» - Прим.редактора.