Жизнь мигранток секс-работниц – это вечная самоизоляция и карантин
Я уехала из Кыргызстана, потому что решила начать трансгендерный переход. Знакомые девушки, которые уже прошли этот путь, говорили, что в чужой стране легче адаптироваться и социализироваться. Сначала я уехала в Украину, считая, что ЛГБТ-сообществу там живется лучше, чем в России. Но после политических событий 2014 года жизнь в стране изменилась. Адаптироваться и найти работу иностранцам было очень сложно, практически невозможно.
Про работу в столице
Через месяц я переехала из Украины в Москву. Работу найти не удавалось из-за несовпадения внешности с гендерным маркером в документах. Я решила, что секс-работа может быть временным решением. Думала, что поработаю полгода, пока обустроюсь и социализируюсь в новом гендере. В итоге - затянулось на 1,5 года со всеми вытекающими последствиями.
Параллельно я искала работу, но препятствием всегда были документы. Я видела, что решением может быть работа в общественной организации. Стала искать открытые вакансии, но ничего не было. В Москве организации готовы принимать волонтеров, но оплачиваемых позиций практически нет. Тогда я составила резюме, собрала сопроводительные письма и разослала среди ВИЧ-сервисных и ЛГБТ-организаций, которые смогла найти в сети. Пришло два ответа, один из них был от LaSky Network – меня пригласили на собеседование. Так я стала заниматься профилактикой ВИЧ и ИППП среди транс*сообщества, преимущественно среди мигранток из стран Центральной Азии.
Переход и социализация
Мне понадобилось более 10 лет, прежде чем решиться на этот шаг. Я всё тщательно взвесила и морально была готова к тому, что от меня могут отвернуться родные. Несмотря на то, что я давала себе слово не огорчаться по этому поводу, всё равно бывает одиноко и тоскливо.
Сам переход был довольно быстрым и приятным. Процесс социализации продолжается. Забавно получается, когда я сравниваю опыт мужской социализации, опыт гомосексуального мужчины и гетеросексуальной транс-женщины. Сейчас получаю удовольствие от того, что могу проявлять свои чувства на людях: например, держать за руку любимого человека. Я поняла, какой огромной привилегией обладают гетеросексуальные цисгендерные люди. Вместе с этим есть негативные моменты - когда я получаю порцию мизогинии, к которой иногда добавляется трансфобия.
Я поняла на своем личном примере, что к мужчинам относятся уважительнее. Например, когда я ездила в такси, будучи в мужском гендере, со мной много говорили на серьезные темы, интересовались моим мнением. А в женском гендере – сталкиваюсь только с домогательствами. Невольно начинаешь больше заботиться о безопасности. Единственное, о чем я «жалею», что теперь мне приходится пользоваться женскими уборными, а в них всегда длинные очереди, хоть там и чище, чем в мужских. (Смеется).
Жизнь транс*мигранток секс-работниц – это вечная самоизоляция и карантин: перемещения по городу исключительно на такси, выход из дома только в магазин и аптеку, общение только друг с другом. У многих транс-девочек гиперболизированное представление о феминности, то есть обязательно должны быть длинные волосы, ресницы, грудь, пухлые губы, маникюр и пр. Также влияет специфика секс-работы. Например, наряды и макияж, кроме красоты, играют еще и защитную роль. Одним словом, жизнь транс-девочек – это вечный конкурс красоты.
После того, как я отошла от секс-работы, понадобилось время, чтобы освоиться в обычной жизни: научиться ездить в метро, посещать общественные места. Первое время преследовал страх, что окружающие увидят во мне транс-девушку, поэтому я старалась одевать женственные наряды, декольте, делать макияж. Это помогало, но потом возникла проблема с приставаниями (посвистывания и пр.) Я могу подвергнуться насилию как женщина, а если выяснится, что я еще и транс-девушка, это может обернуться убийством. Я осознала, что нужно придерживаться баланса. Стала обращать внимание на то, что много женщин носят короткие стрижки, кто-то не пользуется макияжем – все разные. Это помогает сохранять баланс и постепенно отходить от того видения, которые формируется в секс-работе.
Гормональная терапия
На гормоны уходит около 10 тыс. в месяц. Её оплачивает мой партнер. Раньше, как и многие, я просто принимала оральные контрацептивы, которые сама себе назначила. Только год спустя у меня появилась возможность сдать анализы и проконсультироваться с эндокринологом. После этого мне назначили более щадящие препараты. Сейчас я всех девочек призываю обращаться к специалистам, так как большинство продолжает принимать гормоны без рецепта. Это опасно для здоровья.
Стигма и трансфобия
Каждый раз пересекая границу, я вынуждена терпеть стигматизацию и трансфобное отношение: допросы, отдельные досмотры, однажды вообще пригласили врача, чтобы меня раздеть. Везде, где требуется паспорт, например, получить посылку с AliExpress, купить алкоголь или сигареты в магазине – возникает целая история. Люди по-разному могут реагировать, задавать вопросы, и я всегда себя морально настраиваю, потому что это стресс.
Про работу
Моя работа заключается в том, чтобы проводить тестирование на ВИЧ и ИППП среди секс-работниц мигранток. Сложности связаны со спецификой секс-работы, то есть утро и день – это не рабочее время. Бывает, что пока провожу тестирование, может прийти клиент. Тогда я прячусь на балконе или в другой комнате. Секс-работа в России криминализуется. Если в квартире находится несколько человек – это расценивается как притон, плюс многие девочки употребляют психоактивные вещества. Выходит, если нагрянет участковый или общественники – накроют всех. Конечно, я понимаю риски и стараюсь всячески их избегать.
Причины переезда в Москву и занятие секс-работой у всех разные. Кто-то искал ощущение большей безопасности и свободы жизни. Еще одна частая причина – финансовая нужда в семье. Многие девочки, особенно из регионов, еженедельно отправляют деньги родственникам. Иной раз всё до копейки, а сами потом остаются в долгах.
Часто родители знают, как их ребенок зарабатывает деньги и в каком виде. Родители не принимают их в новом гендере, но молчат ради денег. Говорят, мол «сиськи сделала, теперь лучше работай, а то нам нужны деньги дом достроить». Если поток денег прекращается – не скупятся на ругань, обзывают и «пидарасом» и «проституткой».
Жизнь транс-девочек мигранток в столице тоже не сахар. Все начинается с пересечения границы, потом нужно снять жилье, а им практически никто не хочет сдавать квартиры. Поэтому девочки снимают посуточные квартиры и платят до 90 тысяч рублей в месяц. При этом в любой момент хозяйка может выставить их на улицу.
Дальше возникают проблемы с регистрацией, она должна совпадать с местом фактического проживания. Конечно, это практически не реально. Полиция делает большие деньги на этом, если размер штрафа от 5 тысяч рублей, то девочки обычно платят 20-30 тысяч.
Также в самой секс-работе много насилия. Некоторые клиенты целенаправленно выбирают секс-работниц среди транс-девочек мигранток из Азии, избивают, грабят их, зная, что те не пойдут в полицию. В результате развивается высокий уровень самостигмы, со временем транс-девочки считают, что сами заслужили насилие.
Не хватает общественных организаций, помощи и сервисов. Мешает языковой барьер и предвзятое отношение к мигрантам (не русским). С другой стороны, сами девочки не уделяют внимание своему здоровью. Но за год работы я вижу прогресс, некоторые девочки самостоятельно меня находят, хотят пройти тестирование.
ВИЧ
Примерно из 100 протестированных мною девочек - 10 имели положительный результат. Они очень закрытые и даже среди своих подвергаются дискриминации. Многие состоят на учете в Кыргызстане, ездят за АРТ домой. Но в период пандемии было сложно, люди покупали терапию за свой счет. Гораздо сложнее приходится тем, кого недавно выявили: нужны дополнительные анализы, консультации специалистов. Часто лаборатории передают результаты в инстанции. Если удается сдать все анализы анонимно, то после консультации с дружественным врачом, им назначают лечение первой линии, и девочки сами покупают препараты. Многие планируют в конечном итоге вернуться жить обратно в Кыргызстан.
Родственники
Последний раз я была в Кыргызстане в 2018 году, а потом началась вся эта история с пандемией. Ни родственники, ни друзья не видели меня после перехода. Общаюсь только со старшей сестрой. Знаю, что мама и папа – против. Они ведь многого не понимают. С младшим братишкой тоже связь оборвалась, поэтому не знаю, как он относится. В Кыргызстан я хочу съездить прежде всего, чтобы пройти освидетельствование и сменить документы. Но и не исключаю того, что однажды вернусь на родину или вообще перееду в Европу.
Эмоциональное давление
Хорошо, что рядом со мной мой молодой человек. Он появился в трудный момент моей жизни и поддерживает меня. Раньше я всегда сама справлялась со своими переживаниями. Но в последнее время всё чаще замечаю, что не могу держать это в себе. Пытаюсь поговорить с партнером, но он не из ЛГБТ-сообщества, и как бы ни старался понять, у него совершенно другой жизненный опыт. На прошлой неделе сходила к психологу, поплакала. Общаюсь с друзьями через интернет, но всё это не то. Нагнетают чувства, что я в России совсем одна, такое ощущение, что я в эмоциональной ловушке. И я еще не нашла способ, как справляться с этим всем.
О планах и мечтах
Начиная переход, я хотела обрести гармонию и счастье. А потом попала в секс-работу, а там не до мечтаний. Главное было заработать на жилье и питание. Сейчас я живу с партнером, все вроде бы и хорошо, но не чувствую себя настолько спокойно, чтобы предаваться мечтам. Своей зарплаты хватает лишь на карманные расходы. Если мы вдруг расстанемся, я останусь на улице, а возвращаться к секс-работе мне не хочется.
Есть цель – поменять документы и найти деятельность, которая будет приносить доход, и где я буду чувствовать себя комфортно. Активизмом хочу заниматься помимо работы. О семье и детях пока не мечтаю. Хотелось бы стабильности, как в работе, так и в личной жизни.
Достижения
Горжусь тем, что осознанно решилась на переход, несмотря на давление обстоятельств. Что выбрала себя и свое счастье. Что стараюсь помогать девочкам.
Если бы у тебя была возможность изменить одну вещь в прошлом, чтобы это было?
Я бы иначе сделала каминг-аут родителям, тогда в подростковом возрасте. Постаралась все объяснить, а не уходить из дома, хлопнув дверью.
Счастливое воспоминание в жизни?
Я была во Вьетнаме и впервые после перехода купалась в море в женском купальнике.
Кто сильнее – мужчины или женщины?
Транс-женщины. (Смеется).
Что бы ты пожелала читателям и транс-девушкам?
Читателям желаю быть добрее и гуманнее друг к другу. Транс-девушкам советую не бояться действовать, никогда не сравнивать себя с другими. У вас всегда есть свой личный опыт, вы пройдете свой путь сами, и это будет прекрасный путь!
