ВИЧ - это про биологию, а не про мораль

Когда вы впервые узнали о диагнозе?

Я помню этот день, как будто он был вчера. Хотя прошло почти десять лет. Было мало света в кабинете, врач говорил очень спокойно - почти неправдоподобно спокойно. А у меня внутри всё кипело. Знаете, как под водой пытаешься вдохнуть? Вот примерно так.

Сначала я услышал только три слова: «анализы положительные, ВИЧ».

И дальше - тишина.

Абсолютная.

Врач ещё что-то говорил про терапию, про то, что «сейчас всё иначе», но я не слышал. Только видел, как дрожат мои руки.

Мне было 24. Жизнь казалась бесконечной. И в одно мгновение - как будто хрупкая стеклянная сфера лопнула.

Что вы почувствовали в первые часы?

Стыд. Панический страх. Гнев на себя.

Самое ужасное - я думал, что так будет всегда: что каждое утро я буду просыпаться с мыслью «я болен», что люди будут читать диагноз на моём лице, что я перестану быть «нормальным».

Я шел по улице от Центра СПИД и думал: «Как я скажу родителям? Нужно ли говорить? Ведь они меня не переживут». И параллельно другой голос внутри: «Ты сам виноват. Ты не доглядел. Ты не уберёгся».

Первые дни - это постоянные качели между «я умру» и «я буду жить, только не знаю как».

Когда пришло первое облегчение?

Честно? Не скоро.

Я начал терапию почти сразу - врач настоял. Я послушал, потому что где-то читал, что если начать рано, то можно жить абсолютно обычной жизнью. Но внутри я был пустой.

Облегчение пришло, когда вирусная нагрузка впервые стала неопределяемой. Это был момент, когда я впервые за несколько месяцев выдохнул. И тогда же понял: я не умру. Во всяком случае - не сейчас. И мне снова нужно решить, как жить дальше.

Что было самым сложным?

Не диагноз. Не таблетки. Не анализы. Самым сложным оказалось молчание.

Жить с секретом, который нельзя никому сказать - это как ходить с огромным камнем в рюкзаке. Ты привык, вроде несёшь, но иногда спина просто ломается.

Я тогда встречался с девушкой. Очень любил её. И знал, что если скажу - потеряю. А если не скажу - буду лгать. И я молчал. Пока она сама не сделала шаг назад.

Сказала, что мы стали далеки. Я хотел крикнуть ей: «Нет! Это не правда! Ты просто не знаешь, что я в себе прячу». Но не сказал.

Мне кажется, ВИЧ - это не только про иммунитет. Это про стены. Про закрытые двери. Про страх, что тебя перестанут любить, если увидят полностью.

Когда вы впервые рассказали кому-то?

Через два года.

Это был мой лучший друг. Я выпил бокал вина - для смелости - хотя обычно не пью. Позвал его к себе. Сел напротив и сказал: «У меня есть одна вещь, которая меня грызёт. Я не могу больше один».

Я говорил, пока не выговорился. Он слушал. Очень внимательно. Потом встал, подошёл, обнял и сказал: «Дружище, ты невероятно сильный, ты нашел в себе силу сказать, открыться. И это лишь часть тебя. Ты все равно остаешься моим лучшим другом и братом».

Я заплакал. Вообще в ту ночь плакал много. Это было не про отчаяние. Это было про то, что впервые за два года я почувствовал себя живым в чьих-то глазах.

А про романтические отношения? Вы говорили?

Первый раз - да. Чёрт, как это было страшно.

Я познакомился с женщиной, удивительной, яркой, нежной. И я сразу понял: с ней я не смогу скрывать. Когда мы начали сближаться, я подготовил речь. Сел перед ней. И сказал правду.

Она замолчала на минуту. И эта минута была длиннее, чем вся моя жизнь.

Потом спросила: «Это опасно для меня?»

Я сказал: «Нет. Я на терапии, вирусная нагрузка нулевая, риск нулевой».

Она кивнула. Попросила время подумать. И через два дня написала, что ей очень страшно, что она не сможет. Я её понял. Но это было больно - будто бы снова услышал диагноз.

Были ситуации, когда наоборот - приняли?

Да. И, наверное, именно они дали мне силы.

Через несколько лет я снова начал отношения. И опять - честно, сразу. Я уже был другим человеком, менее зажатым, менее стыдящимся.

Она выслушала и сказала: «Окей. Тогда пойдём гулять. Я хочу немного размяться». Без драмы. Без вопросов. Без паники.

Мы прожили вместе четыре года.

Отношения закончились не из-за ВИЧ, а просто потому что мы выросли в разные стороны. И это было впервые, когда я почувствовал: я обычный человек. У меня обычная жизнь. Обычные отношения, обычные ссоры, обычные примирения. Я не «особенный». Я - как все.

Как изменилось ваше отношение к себе за эти годы?

Радикально.

В начале во мне было много стыда и вины. Мне казалось, что я «сломанный», «помеченный». Сейчас я понимаю: ВИЧ - это медицинское состояние. Не характеристика личности. Не приговор. Не наказание.

Более того - диагноз заставил меня стать бережнее к себе. Я стал следить за здоровьем, за психикой, за отношениями. Научился говорить «нет». Научился выбирать людей, которые выбирают меня.

Иногда я думаю: возможно, без ВИЧ я бы так никогда и не вырос.

Были ли ситуации яркой стигмы?

Да, конечно.

Однажды я решил сменить стоматолога. Честно заполнил анкету, указал диагноз. Администратор посмотрела на меня так, будто перед ней ядерный реактор. Этот взгляд не спутать ни с каким другим.

Был случай, когда девушка после откровенного разговора в мессенджере отправила мне список «молитв за здоровье» и фразы из разряда «это наказание». Я не злился. Мне было просто очень одиноко.

Стигма - это не всегда прямое отвержение. Чаще - тишина. Или дистанция. Или взгляд.

Но параллельно были десятки ситуаций, когда люди реагировали спокойно, нормально, поддерживающе. Я научился видеть не только страх окружающих, но и их человечность.

Что помогает справляться?

Терапия. Психотерапия и АРВ-терапия - одинаково важны. Одна лечит тело, другая - голову.

Вера в науку. Сейчас ВИЧ - не то, что было 20 лет назад. Люди с ВИЧ живут столько же, сколько и люди без.

Поддержка близких. Один человек, который знает и принимает - это уже огромный ресурс.

Рутина и забота о себе. Сейчас я не делаю героических подвигов. Я просто живу: работаю, встречаюсь с друзьями, готовлю ужины.

Осознание, что диагноз не делает меня опасным.

Это важно. Я безопасен. Я не угроза. Я не болезнь. Я человек.

Что бы вы хотели сказать тем, кто только что узнал о диагнозе?

Первое - дышите.

Вы имеете право на шок, страх, растерянность. Это нормально.

Второе - вам не нужно проходить это одному. Даже если кажется, что мир рухнул - он не рухнул. Он просто стал другим.

Третье - терапия работает. Она спасает. Она возвращает жизнь на свои рельсы.

И последнее - вы не обязаны превращаться в героя. Можно жить обычной жизнью. Можно радоваться. Можно строить отношения. Можно мечтать.

ВИЧ - это часть истории. Но это не финал.

А что бы вы хотели сказать людям без ВИЧ?

Не бойтесь нас.

Мы не опаснее любого другого человека.

Не думайте, что диагноз - это маркер «правильности» или «неправильности». Это не про образ жизни, не про мораль, не про «ошибки». Это про биологию.

И если рядом с вами есть кто-то, кто однажды решится открыть вам эту правду - поймите: доверие такого уровня стоит больше, чем любые слова.

Сейчас, спустя почти десять лет, что вы чувствуете?

Чувствую… что живу. Не существую. Не маскируюсь. Не скрываюсь - ну, только от тех, кому я не обязан открываться. Я учусь быть собой. Учусь принимать помощь. Учусь выбирать людей, которые хотят быть рядом.

И самое главное - я перестал бояться завтрашнего дня.

И знаете… это невероятно хорошее чувство.