Хочу обнимашек, слёз и надрыва

Мой папа перед смертью сказал: «Не хочу видеть, как мой ребёнок умирает». Он умер от СПИДа, так как не знал, что может быть иначе.

Куда идти – не знаю.

На что опереться – не знаю.

Без поддержки.

С непрожитыми эмоциями и неотвеченными вопросами.

Чужой всем.

Один.

В темноте и пустоте, которая затягивает…

Я хочу эмоций, потому что последние два года я безэмоционален. В моей жизни как будто ничего не происходит. Ничего, кроме угнетающего. Хочу, чтобы из меня слёзы вытекали. Хочу обнимашек и надрыва. Но почему-то в этом году я не мог плакать.

Обо мне

Я самокритичен, но иногда бываю доволен своей работой.

Хочу идти до конца, но не иду.  Я просто ухожу в себя.

Я даже не могу мечтать. Часто говорю, что МНЕ ВСЁ РАВНО, но понимаю, что, наверное, это не так.

Общительный, прямолинейный, целеустремлённый – вот таким я хотел бы быть.

Моя жизнь

Я ушёл из колледжа и начал более серьёзно заниматься музыкой. Но сейчас моя мотивация ушла. Моя мотивация постоянно куда-то уходит. Я думаю, что у меня ничего не получится. Не знаю, почему.

Когда приезжаю на слёт*, всё меняется: появляется настроение, эмоции, желание что-то делать. А когда возвращаюсь домой – всё возвращается на свои места. Мир меняется, как только я сажусь в машину, чтобы ехать обратно. Даже голова начинает кружиться.

Когда я бросил учёбу, меня родственники сначала оставили в покое. Но потом начали топтать словесно. Постоянно слышу, что я необразованный придурок, с 9-ю классами образования и перспективой карьеры дворника. Я стараюсь пропускать это мимо ушей, но внутренняя агрессия меня разрывает. Однажды я даже стул раз@бал и напугал всех.

Мне давно нужно было съехать от них и уйти в самостоятельную жизнь. Но я не могу даже на работе задержаться: устраиваюсь, неделю поработаю и ухожу. Мне ничего не нравится. Я, конечно, зарабатываю на свои нужды и помогаю семье с расходами, но стабильного заработка у меня нет.

Травмы

Одна из главных травм – это отсутствие отца в моей жизни. Он умер от СПИДа 14 лет назад, мне тогда было 5.

В 10 лет я рассёк голову, чуть не умер от потери крови. Ещё я ломал ногу и два раза попадал в аварию. Хорошего я почему-то я ничего не помню.

ВИЧ

Когда я узнал о своём ВИЧ-статусе, мне было лет 10. Но я в тот момент ничего не почувствовал. Сейчас я свой диагноз воспринимаю так же.

Я готов открыться в любой момент, мне плевать, будут в меня кидать камнями или нет.

Но есть одно препятствие – семья. Даже некоторые родственники не знают о том, что у меня ВИЧ.

С одной стороны, меня это напрягает, с другой – нет. Говорят же, есть люди, которые живут с закрытым лицом много лет, и у них всё нормально.

Но я хочу. Я хочу пережить всё то, что переживают 14-15-летние ребята с диагнозом. Такое ощущение, что я чего-то не испытал в своей жизни. Я живу с тайной, за которую другие дети огребают по полной программе, а я – нет.

Без чувств

Меня волнует, что у меня нет никаких чувств. Я как будто их все заблокировал и спрятал.

Мне кажется, что из меня вытащили все нервные окончания.

Бесчувственность – это моя суперсила. Но она мне не помогает.

Иногда моё состояние доходит до панической атаки.

Когда мне задают вопрос «Что с тобой происходит?», я, правда, не знаю, что ответить. Я не понимаю своё состояние. Но мне кажется, что мне очень сильно нужна психологическая помощь. Проблема в том, что я не могу открыться у психолога на приёме. Потому что это чужой человек.

С мамой я не хочу обсуждать свои проблемы, не хочу видеть страдания и слёзы. Я могу с ней поговорить, но не вижу в этом смысла.

Мама

У меня в душе такая свалка, которую надо разобрать. Но я боюсь – думаю, что случится что-то плохое.

Иногда накипает, конечно, и я срываюсь на семью. Могу наговорить маме гадостей, за которые потом даже не знаю, как извиниться. Мне кажется, я виню её в смерти отца. Я думаю, это мама передала ему вирус. Но мы с ней никогда не обсуждали эту тему. Меня так угнетает это, особенно то, что я не знаю, откуда у моей мамы ВИЧ. Я не знаю правду, поэтому никак не могу отпустить эту историю. Мне кажется, мама никогда в жизни мне этого не расскажет. До самого гроба будет хранить тайну.

С другой стороны, я очень боюсь узнать правду. Если я буду прав в своих догадках, я возненавижу её.

Одиночество

У меня вся жизнь в маске. Не хочу, чтобы меня кто-то видел грустным. Не хочу людям показывать свою слабость.

Такое чувство, что у меня ничего и никого нет.

Я говорю семье, что меня не надо любить. Просто оставьте в покое.

Я никак не могу найти ответы на важные для меня вопросы, поэтому не могу строить дальше свою жизнь. Нет мотивации.

Два года полнейшего инактива и разложения личности. Я устал от этого.

*Слёт «Всё просто» для детей и подростков, живущих с ВИЧ. Проводится благотворительным фондом НЕСТРАШНО.