История ВИЧ-диссидентки: «Я молила бога о том, чтобы меня оставили на этой земле»
Наша героиня, Ева из Московской области, долго не верила в существование ВИЧ, пока не дошла до стадии СПИД. К сожалению, такое случается очень часто — люди меняют свое представление о ВИЧ и терапии только тогда, когда оказываются в очень тяжелой ситуации. Ева дошла до того, что не могла самостоятельно вставать с постели. И находясь на больничной койке, с температурой 40, которая не спадала 3 дня, она начала верить в бога.
Ей повезло, она поправилась, восстановила свой иммунитет и сейчас живет насыщенной жизнью. Но, к сожалению, такое случается не с каждым ВИЧ-диссидентом — многим не удается выкарабкаться.
О том, почему люди становятся диссидентами, через что проходит человек, который отказывается принимать таблетки и почему меняется его представление о вирусе и терапии, Ева рассказала в интервью Life4me+.
Мне очень не хватало поддержки, когда я узнала о своем диагнозе. Я была очень молодая. В СПИД-центре меня никто не направил к психологу. Если бы рядом был человек, который сам через это прошел, я бы восприняла информацию гораздо проще и легче.
Когда я узнала о своем диагнозе…
Когда я узнала о диагнозе, я уже состояла в отношениях со своим будущим мужем — мы жили вместе. Соответственно, мы не предохранялись. Я вообще никак не могла подумать, что у меня может быть такая болезнь. Потом я попала в больницу, а через некоторое время мне позвонил врач и попросил срочно приехать. Там мне сказали про подозрение на ВИЧ. Я вышла из кабинета вся зареванная. Хорошо, что рядом оказался мой будущий муж — он меня очень поддержал. На тот момент он даже не думал о себе.
Для меня это был серьезный удар — я ушла с работы и 3 месяца просто ревела.
Мне вообще не хотелось жить. Мне было очень жалко себя — жизнь только началась, а уже такой диагноз. Я думала, что скоро умру.
Но потом я увидела, что ничего со мной не происходит — я все еще жива, нормально себя чувствую, никаких симптомов нет. И решила, что буду жить так — сколько смогу.
Потом я рассказала своей маме. Моя мама очень много читает, и ей, к сожалению, попала в руки не та информация — так я узнала про диссидентов и про то, что ВИЧ-инфекции не существует.
Потом я сама начиталась много чего и решила не принимать лекарства.
В 2011 году я попала в больницу, где мне сказали: «Если ты сейчас не начнешь пить терапию, тебе останется три года всего». Но я все равно не стала — думала, что если я начну пить таблетки, то уже никогда с них не слезу.
Потом было несколько тревожных звоночков. Мне несколько раз становилось плохо на работе — вызывали скорую. Потом мне стало тяжело дышать. К температуре 38,8 я уже привыкла, даже ходила с ней на работу. Меня положили в больницу с туберкулезом. Когда я все-таки пришла в СПИД-центр, у меня осталось всего 19 клеток — это стадия СПИДа.
Помимо туберкулеза у меня еще были разные оппортунистические заболевания — уже даже не помню какие, их было очень много.
Я дошла до такой степени, что не могла вставать с кровати.
До этого момента я в бога не верила, но тогда начала верить. 3 дня у меня держалась температура 40, которая не сбивалась. И под воздействием этой температуры в мозгу происходят какие-то странные вещи — я начала слышать голоса. Когда я молила бога о том, чтобы меня оставили на этой земле, я ему пообещала, что будут помогать другим, и что я здесь еще нужна.
Почему я стала ВИЧ-диссиденткой
Ну, во-первых, диагноз себя не сразу и не сильно проявляет. Ты живешь обычной жизнью. Поэтому с трудом верится, что у тебя такое серьезное заболевание. К тому же — вдруг это все неправда. Очень многие пишут о том, что это вирус искусственно создан. И человек верит в то, во что он хочет верить. В то, с чем проще жить, наверное.
Как правило, в диссидентских мыслях люди ищут спасение.
И есть еще один момент — это то, как ведут себя врачи. Они обычно как говорят — у вас вот такой иммунный статус, вам надо пить таблетки. А вот для чего их пить, что будет, если их не пить — никто не рассказывает. Очень мало времени дается на прием каждого пациента, и, к сожалению, до людей с ВИЧ врачи не успевают доносить в полном объеме всю необходимую информацию. Если бы мне врач тогда объяснил, что будет, если я не стану пить терапию, и может быть как-то доказательно мне представил (рассказал истории из жизни пациентов), то я, скорее всего, не стала бы ВИЧ-диссидентом.
Когда я изменила свои взгляды
В больнице, когда у меня была стадия СПИДа.
Я поняла, что ВИЧ действительно существует, он действительно убивает, и с этим надо что-то делать.
В тот момент я очень сильно испугалась. У меня уже были разные симптомы: появился грибок, который никак не проходил, постоянная температура 38,8, у меня ломили колени — врачи не могли понять, в чем дело. Я сдавала кучу анализов в платных клиниках, но я никак не могла заставить себя дойти до СПИД-центра. Мне и сейчас морально тяжело там находиться. Но я помню тот день, когда мне 5 раз за сутки вызывали скорую. И когда на пятый раз приехал врач, он сказал: «Если вы сейчас не положите ее в больницу, она до вечера не доживет». И это было неким толчком, наверное.
Но я ни о чем не жалею…
Если бы я начала терапию вовремя, я бы не прошла тот путь, который прошла. Я бы не изменилась так, как в конечном итоге изменилась.
Я считаю, что ВИЧ-инфекция не дается просто так — она приходит к определенным людям. У меня было травматичное и тяжелое детство. И если бы у меня не было ВИЧ, я была бы совсем другим человеком. Более жестоким.
