«Я — не приговор. Я — живу!»
Меня зовут Дима. Мне 38 лет, и я живу с ВИЧ уже больше пяти лет.
Если бы мне кто-то лет 10 назад сказал, что однажды я буду пить таблетки каждый день и носить в себе вирус, от которого в 90-х умирали, я бы, наверное, рассмеялся. Мне казалось, что это вообще не про меня. ВИЧ — это про какие-то далекие истории, людей с иглой в вене или жертв рискованного поведения. А я был обычным парень с ипотекой, корпоративами, командировками, с «жить на полную» по пятницам.
Я живу с ВИЧ. И это не сделало меня ни хуже, ни опаснее, ни «грязнее». Свою порцию вируса я получил, скорее всего, от девушки, с которой у нас были непродолжительные отношения. Всё было спонтанно, весело, без особых обязательств. Презервативы? Не всегда. Тогда казалось: всё под контролем. Сами знаете, как бывает.
Я узнал о ВИЧ случайно — при медосмотре при переходе на новую работу. Мне позвонили из лаборатории и попросили подойти лично. Уже тогда всё внутри сжалось. И когда врач с каменным лицом произнёс: «У вас положительный результат на ВИЧ», всё остановилось. Я сидел, не веря. Хотел переспросить, убежать, стереть всё, что услышал.
Первые дни — тишина в голове. Потом — паника, слёзы, злость. Я искал виноватых, хотел повернуть время назад, пытался «договориться» с судьбой. Пересдал анализы. Надеялся, что это ошибка. Не ошибка.
Стигма - это то, чего я боялся больше самого вируса.
Когда я впервые пришёл в СПИД Центр, я тщательно выбрал время — ближе к закрытию. Надел кепку, тёмную куртку, смотрел в пол. Мне казалось, что каждый прохожий на улице знает, куда я иду, и что у меня ВИЧ. Уже в коридоре услышал, как мужчина лет пятидесяти шепчет медсестре: «Можно без очереди, я тут не хочу светиться». И добавил: «Я вообще не такой, как все эти...», — и дальше неразборчиво. Но я понял. Он был «не такой». А я, значит, «такой».
Стигма цепляет не напрямую, а мелочами. Один раз я рассказал о своём статусе коллеге. Мы хорошо общались, даже дружили. Через неделю он стал меня избегать. Потом выяснилось — он пожаловался руководству, мол, «у нас тут ВИЧ-инфицированный, это небезопасно». Меня не уволили, но атмосферу отравило. Через полгода я ушёл сам.
Я сталкивался с фразами вроде: «А ты точно не заразный?» «А вдруг ты порежешься?» «Ты же не рассказываешь никому, да?»
И знаете, каждый раз эти слова били по самому больному — по ощущению, что ты больше не такой, как все. Что ты — «с пометкой» в глазах других.
Но со временем это изменилось.
Я научился объяснять. Научился защищаться. И главное — перестал стыдиться. Не я должен оправдываться за чужое невежество. Я знаю, кто я. Я не вирус. Я человек. У меня есть работа, любимая, родные, друзья. Я лечусь, я неопасен. Я живу.
Что я думаю о ситуации с ВИЧ в России? Честно? Это катастрофа. Не по числам — по уровню осведомлённости. Люди в 2025 году до сих пор думают, что можно заразиться через поцелуй или чашку. До сих пор верят, что ВИЧ — это «болезнь бомжей». До сих пор боятся слова «ВИЧ», будто это какое-то проклятие. И всё — из-за молчания. Из-за страха. Из-за того, что мы — те, кто живёт с ВИЧ — молчим. Нас видно только в сухой статистике, но не в жизни.
Я не активист. Но я рассказываю свою историю там, где это может кому-то помочь. Иногда — анонимно, иногда — лично. Я хочу, чтобы кто-то, услышав мой голос, понял: он не один.
Если ты читаешь это и только что узнал о своём диагнозе — запомни главное.
Это не конец.
Ты имеешь право быть в шоке. Иметь право плакать, бояться, злиться. Всё это — нормально.
Но потом — просто дыши. Сделай первый шаг. Пойди в центр. Получи лечение. Поговори с кем-то.
Ты не один. Нас много. Мы — не сломаны. Мы — не прокажённые. Мы — обычные. Мы любим, работаем, растим детей, строим отношения, ездим в отпуск, ссоримся из-за ерунды, покупаем кофе по утрам.
Да, теперь у тебя в жизни есть ВИЧ. Но это не вся твоя жизнь. Это лишь её часть. И с этим можно жить. Я — живу. И ты сможешь. Обязательно.
