Растет угроза распространения ВИЧ-инфекции и туберкулеза
Каждый день туберкулез уносит больше двухсот жизней детей младше 15 лет. На эту возрастную группу приходится каждый десятый случай туберкулеза в мире, считают эксперты Всемирной организации здравоохранения. И при этом оговариваются – цифры могут быть еще выше, ведь многие дети живут с палочкой Коха, не подозревая об этом. Проблеме детского туберкулеза был посвящен недавний доклад ВОЗ, авторы которого обращали внимание на важность раннего выявления заболевания. О том, как обстоят дела с детским туберкулезом в России Наталия Терехова побеседовала с доктором медицинских наук, профессором, заместителем директора Центрального научно-исследовательского института туберкулеза Атаджаном Эргешовичем Эргешовым.
*****
НТ: Скажите, пожалуйста, а вот эти дети, которые впервые заражаются, как Вы считаете, они заражаются от своих родителей, от взрослых?
АЭ: Это вообще инфекционное заболевание. Без контакта туберкулёз на ровном месте просто не возникает. Это только контакт. Я считаю, среди взрослых – многие причины: иммунитет ослабевает и становится восприимчивым к туберкулёзу. Они ведут асоциальный образ жизни, бомжи, миграция, недоедание, курение, масса сопутствующих заболеваний. Это причины туберкулёза, когда ослабевает иммунитет. А у детишек самая главная причина – это контакт. Без контакта, на ровном месте туберкулёз не возникает. У нас резервуар инфекции очень большой, поэтому риск заболеть туберкулёзом у детишек очень высок, и не только от родителей. Могут они в общественных местах заражаться, а по официальной статистике, каждый десятый ребёнок, которого мы выявляем – это из семьи, где есть туберкулёз,… где отец или мать больны туберкулёзом, каждый десятый.
НТ: Скажите, пожалуйста, а прививки детям сейчас делают при рождении? Как это было при советской власти?
АЭ: Обязательно. Что при советской власти, что сейчас, это практически одинаково. У нас за одиннадцатый год, за двенадцатый год отмечался 92% охват вакцинацией, полный охват практически. Только если, может, пороки развития или больной ребёнок тогда только не вакцинируют, а так у нас 92-93% охвата вакцинацией. Именно в условиях Российской Федерации, в условиях бывшего Советского Союза отказаться от вакцинации нельзя, потому что у нас резервуар инфекции очень большой. Нам надо детей защитить, чтобы иммунитет у них был приобретённый какой-то.
НТ: А что с этим резервуаром делать? Его можно как-то поменьше сделать? Действительно, огромный разрыв, если в Европе, Вы говорите 12, а у нас – 68?
АЭ: Он же потихонечку уменьшается, но это же не просто. Понимаете, было же совсем плохо…. Вот если посмотреть, когда у нас был Советский Союз, у нас было 34 на 100 тысяч населения. У нас он уменьшался, уменьшался… И вдруг вот такие социально-экономические потрясения: и безработица, и стрессовые ситуации, и экономический развал…. Всё это вызвало взрыв заболеваемости туберкулёзом. А теперь, начиная с 2000 года, потихонечку идёт стабилизация и появилась ежегодная тенденция к снижению. У нас государство на это обращает очень большое внимание, у нас есть государственная программа, в государственном масштабе занимаются фтизиатры и все противотуберкулезные препараты покупают не больницы просто, а государство поставляет. Все делается, и мы надеемся и стараемся, чтобы все было нормально.
Единственное, что нас сейчас волнует – это то, что нарастает лекарственно-устойчивая форма туберкулёза. Это не только наша проблема, но и проблема европейских стран и США. А препаратов новых за последние 20-30 лет не появилось. Сейчас весь мир этой проблемой занимается. Сейчас мы четыре-пять препаратов испытываем новых, участвуем в международных клинических испытаниях. Мы надеемся, что новые препараты появятся и тогда мы решим эту проблему.
И еще проблема ВИЧ-инфекции растет, и не только в нашей стране, но и в мире. У нас сейчас каждый десятый заболевший туберкулезом – с ВИЧ-инфекцией. Такого у нас не было.